Российская Федерация Баскетбола не прекращает отмечать 30-летний юбилей исторической победы женской сборной на Олимпиаде в Барселоне.
Елена Швайбович была на виду постоянно. Неслучайно выступала за все юниорские и молодежные сборные СССР. А в 1989 году в первый раз попала в главную команду государства. В Барселоне же была одним из главных игроков сборной, выходила в стартовой пятерке и занесла большой вклад в олимпийское золото.
— Как трудно было в то время попасть в национальную команду? Тем паче из минского «Горизонта».
— Естественно, трудно. В команде было человек 16-18, а на состязания отчаливали 12 игроков из 15 республик — самые наилучшие и мощные. Притом так вышло, что из Республики Белоруссия были два задних игрока – Ира Сумникова и я. Практически можно было брать одну из нас, но, вероятно, достойными оказались обе. С заступниками тогда вопросов не было – это центровые были на вес золота. «Горизонт» как раз и различался тем, что у нас фактически не было высокорослых игроков. Татьяна Белошапка игралась центрового с ростом максимум 190. У Галины Савицкой было 187, но она была больше четвертым «номером». А вся наша канва состояла из резвой игры, резвого позиционного нападения и активной защиты – другими словами упор был изготовлен на подвижных малеханьких игроков. До нас была еще Ира Губа – она выступала за сборную Советский Союз на мировом первенстве-1986.
— Ира Сумникова посодействовала акклиматизироваться в государственной сборной?
— Её пример постоянно был перед очами. По другому и быть не могло – как-никак старший товарищ.
— Кем стал вам Евгений Яковлевич Гомельский, который пригласил в сборную Советский Союз?
— Это Наставник с большой буквы. Незначительно объясню, какой смысл я вкладываю в эти слова. Евгений Яковлевич мог отыскивать подход к игрокам, создавал здоровую атмосферу снутри команды, мог помирить девчонок, когда они конфликтовали. Все-же за то, чтоб попасть в состав из 12 человек, любая из нас боролась как могла. В принципе фуррор в командной игре на 90 процентов зависит от здорового коллектива. А Евгений Яковлевич сумел сделать боевой, сплоченный коллектив. В данном его основная награда.
— Как трудной оказалась приготовление к Олимпийским играм?
— Чрезвычайно длительной и трудной в моральном плане. Мы до последнего не знали, поедем на Игры либо нет, ожидали отмашки. Не попали ни на мероприятие открытия Игр, ни на закрытие.
— Команда двигалась в Барселону только за победой. В подобном положении проигрыш от Кубы стало прохладным душем?
— Естественно. Мы всегда обыгрывали Кубу минимум очков по 20. То, что проиграли ей, было нонсенсом. Для сборной Советский Союз даже 2-ое место на любом состязании было мерзким результатом. От нас постоянно добивались только 1-ое.
Все были чрезвычайно расстроены, но поддержали наставники. Поверили в нас. А для дам чрезвычайно принципиально, когда наставник-мужчина доверяет и верует в них. Собрание прошло безболезненно. Нам сообщили: все впереди, не переживайте, все будет приемлимо.
На той игре была сборная США в полном составе вместе с тренерским штабом. Так они ушли после первой половины. Приняли решение, что глядеть здесь не на что, что они нас без вопросов обыграют. А позже на 1/2 финала вышли морально неподготовленными. Наверняка, думали, что мы сами сдадимся.
— Однако наша сборная тогда могла в принципе не выйти в 1/2 финала, если б в последнем игре в группе не обыграла Бразилию. В той встрече вы набрали 20 очков, составив с Еленой Торникиду дуэт наилучших снайперов. В чем причина настолько действенной игры?
— Уже и не помню. Мы игрались как могли. Из собственной группы вышли со второго места и попали на Америку. 1/2 финала стал центральным игрой всего соревнования.
— В то время трехочковых бросков было еще менее, чем на данный момент. В Барселоне игроки команде нашей страны реализовали только 6 попыток, половину из которых — лично вы. Были основным снайпером команды?
— У нас тогда в команде были отличные «огромные». Мы усердствовали играться на Засульскую, Худашову, остальных девчонок Игра в нападении была больше построена на высокорослых игроках. От нас же требовалось убежать, организовать резвый прорыв, отдать актуальную передачу. Трехочковые и тогда совсем были второстепенны – стратегия была совершенно иная.
— Одним из ваших основных свойств была хваткая игра в защите. В 1/2 финала против США вы сделали 5 перехватов. Так суровым оказался настрой?
— Я в принципе довольно много перехватывала и проходила. Действовала на площадке реактивно. Обожала играться на втором «номере» — там больше возможностей проявить себя и забить. Однако в команде часто приходилось исполнять функции разыгрывающей, проявлять организаторские качества.
— Не многие веровал, что Объединенная команда сумеет обыграть американок.
— Скажу больше. Первую половину игры у нас в принципе не демонстрировали. Кроме того, игру никто не снимал – приняли решение, что нет смысла, все равно мы проиграем. И трансляция началась только со второго тайма, когда мы уже вели 10 очков, и стало ясно, что назревает сенсация. Полную вещание того 1/2 финала мы сумели поглядеть только в прошедшем году. Ну и играться тогда начинали при практически пустых трибунах. Однако ко 2-ой половине зал был забит практически всецело. Информация по олимпийской селе разлеталась чрезвычайно стремительно, а здесь мы до перерыва вели практически всегда. Чрезвычайно много пришло зрителей и остальных атлетов.
— За счет чего тогда сумели обыграть американок?
— За счет грамотной организации игры. Наш тренерский штаб проработал полностью все – от защиты до нападения. Помню, что в обороне мы игрались как 5 пальцев одной руки. Сделали упор на защиту трехсекундной зоны, в связи с тем, что у команде Соединенных Штатов были отличные центровые. Разрешали кидать со средней и далекой дистанции, но не давали расслабленно получать мяч под кольцом. Действовали чрезвычайно кучно.
Спустя на протяжении нескольких лет я анализировала ту игру. У американок тогда не было размеренного среднего и далекого броска. А с близкой дистанции они были обязаны штурмовать из тяжелых положений и забивали с низким процентом. Это была ошибка их наставника: она махнула рукою, не стала разбирать нашу игру. А Евгений Яковлевич с Вадимом Павловичем Капрановым разложили все по полочкам, употребляли все наши мощные стороны.
Американки играют в резвый баскетбол. Так мы навязали им неспешную игру. Естественно, если удирали в отрыв, то забивали. Однако если нет, разыгрывали мяч все 30 секунд. Долгие атаки должны были утомить соперниц в защите. Все это – работа наших наставников. Они, непременно, молодцы!
— Тот игра вы не сумели доиграть из-за перебора фолов. Когда получили 5-ый?
— Чрезвычайно расстроилась, что не смогла. А после 5-ого играться оставалось еще минут 8, может, чуток меньше. Отлично помню, что получила дурной фол. Противницы перехватили мяч и побежали в прорыв. Я попробовала приостановить – вышло грубо. Лучше бы они тогда забили.
— Каково это – досматривать один из основных игр в карьере со лавки запасных?
— Чрезвычайно трудно, естественно. Я тогда была главным игроком, мне было двадцать шесть лет – расцвет для заступника. Время, когда уже пришли и опыт, и познания, и уверенность. За тот 5-ый фол я сама себя чрезвычайно очень винила и казнила. Грустно, когда в этот игре садишься и не можешь посодействовать команде. Однако все те, кто посиживали на лавке, болели чрезвычайно интенсивно. Один из плюсов Евгения Яковлевича – создание хорошего психического климата снутри команды, когда никто никому не завидовал. Непринципиально сколько ты играл: все очень переживали за тех, кто был на площадке.
— Как трудно было после этот победы настроиться на конец?
— Победа в нем была уже как естественно предполагающееся. Мы об этом и не думали. Основное было обыграть Америку. С китаянками вышло куда легче. Одолев головного конкурента, мы на крыльях их добили.
— Ваши 1-ые чувства, когда прозвучала финишная сирена?
— Естественно, безудержная удовлетворенность. Мы и не думали о другом, не считая как о победе. Однако чрезвычайно почти все были в первый раз на Олимпиаде. И до конца не соображали значимость того фуррора. Ранее было как? Ну, Олимпиада, еще одно состязание, которое нужно выиграть. Понимание же того, что стали олимпийскими чемпионками, достигнули настолько высочайшего результата, приходит еще позднее. Когда приезжаешь домой, когда тебя требуют продемонстрировать золотую медаль, когда на разных встречах все поздравляют. С того времени прошло уже тридцать лет, а побед на Олимпиаде больше не было. На данный момент то, чтоб сделали огромное дело, чувствуется еще посильнее, чем ранее.
— В Барселоне выступала 1-ая мужская Dream Team под руководством Майклом Джорданом. Можно ли назвать и ту нашу женскую сборную «командой-мечтой»?
— Совершенно точно. На 200 процентов. Нам хоть какой конкурент был по силам. И я чрезвычайно ценю все победы на той Олимпиаде и ранее в составе сборной Советский Союз. И, естественно, нашу дружбу. Чем старше мы становимся, тем ценнее отношения меж девчонками. Считаю, аналогичное может сообщить любая из нас. Это чрезвычайно здорово, что были и есть подобные подруги, этот наставник. До настоящего времени усердствуем встречаться как можно почаще.
