Дарья ТубольцеваУ него был перелом черепа и разрыв артерии.
«Вашингтон» в этом сезоне преследуют травмы. Это одна из причин, почему команда посыпалась по ходу чемпионата и фактически потеряла шансы побороться за место в плей-офф. Три месяца регулярки команда не могла рассчитывать на своего ведущего защитника. За два дня до католического Рождества по ходу матча шайба попала в голову Джону Карлсону. Игрок попал в больницу. Повреждение было очень серьезным. Он пережил непростой период восстановления и только в конце марта вернулся в состав.
Когда после броска защитника «Виннипега» Брендена Диллона шайба попала в голову Джону, он не осознавал, насколько все страшно. Он даже не сразу увидел, что кровь начала вытекать из-под его визора, и лед стал красным. «Я не мог поверить, что все это кровь», — вспоминал Дилан Строум, который был рядом с Карлсоном, когда это произошло.
Шайба летела со скоростью 90 миль в час (144 км/ч). Удар был настолько сильным, что привел к разрыву височной артерии и перелому черепа. «Меня ударило молнией. Только так я могу описать свои ощущения», — позже говорил 33-летний защитник. Во время удара и уже после, по дороге в больницу, он был в сознании. Когда все произошло, Строум с Александром Овечкиным подняли партнера и довели его до скамейки запасных. Там Эрик Густафссон уже держал наготове полотенце.
«Забавно. Эрик говорит, что этого не было, но я точно знаю что было. Когда я уходил со льда, он сказал: «Черт возьми, это действительно плохо», — спустя три месяца после случившегося вспоминает Карлсон в разговоре с The Atheltic. Сейчас он может улыбаться, но тогда было не до шуток. По его словам, первой задачей медицинской бригады было остановить кровотечение. Его джерси было насквозь в крови, вся форма была залита алой жидкостью. «В тот момент я думал, что у меня просто большой порез. О том, что задета артерия, я даже не подозревал».
Когда врачи наконец-то остановили кровь, Карлсон пошел переодеваться в раздевалку. Медицинский штаб настаивал на срочной госпитализации. В это самое время Овечкин забил свой 802-й гол в карьере, тем самым выйдя на второе место в списке снайперов в истории НХЛ. «Я ничего не видел, но слышал. Сначала это звучало как обычный гол, но рев не прекращался. Затем я слышу песню (в честь гола Ови) и понимаю, что происходит. Мне было грустно. Это был большой день для Ови, для «Кэпс», а я оказался травмирован. Это дерьмово».
Следующие 15 часов Джон провел в MedStar Washington Hospital Center. Пока он лежал в больнице, много думал о своей жене, троих сыновьях и дочке, которая должна была в скором времени родиться. Ночью он почувствовал дикую боль — ее не было в момент удара — тогда спас выплеск адреналина. Хоккеиста выписали в канун Рождества. Оказавшись дома, он понял, что ему очень повезло. Все могло закончиться плачевнее.
Ему не диагностировали сотрясение мозга, что тоже определенно доля везения. Лечение было крайне простым — отдыхать и беречь себя. Для профессионального спортсмена в разгар сезона это большой вызов. Но с травмой головы шутить было нельзя. Легкие тренировки Карлсон начал только через несколько недель. «Первые несколько недель были ужасными. Было больно. К счастью, сейчас я чувствую себя прекрасно». Плюсом было то, что Карлсон наконец-то мог достаточное количество времени уделять семье. «Я отвозил детей в школу и забирал их оттуда, я был родителем на полный рабочий день».
Наконец ему разрешили выходить на лед. Сначала просто в спортивном костюме и без экипировки. Нужно было быть очень осторожным, потому что такая травма, как у американского защитника, встречает один раз на миллион случаев (шайба попала в место над ухом). Затем ему уже разрешили тренироваться с командой, однако врачи долго не давали зеленый свет для участия в матчах. 23 марта его вывели из списка травмированных. «Было немного нервно возвращаться. Я не знал, как пройдет мое возвращение», — говорил защитник о матче с «Чикаго». Кое-что для него теперь изменилось. Над правым ухом у него шрам, а на игру он выходит в специальной защите правой стороны головы и уха. «Это точно лишним не будет». После того, что он пережил и как ему повезло, по-другому просто нельзя.
