Его имя неотделимо от «Спартака» Константина Бескова и Олега Романцева. В прошедшем админ и генеральный менеджер клуба, он не выходил на поле в красно-белой футболке и не тренировал, но примерно 30 лет был недалеко от мэтрами российского футбола.
Детство в палатах Годуновой
— За сорок три года стажа работы у вас в биографии накопились неведомые широкой публике странички. Где находили себя до «Спартака»?
— У меня, как у Максима Горьковатого, профессий было огромное количество. Работал даже в известном парке его имени — мастером по аттракционам. А еще барменом, админом в ресторане, мастером промышленного обучения в ПТУ…
С юношества играл в хоккей за «Альянс», команду «почтового ящика», который находился неподалеку от дома. Когда поступил на заочное отделение МАТИ, Столичного авиационного технологического института, руководитель завода предложил получить там практику. Проработал год. Даже понравилось. Ребята меня обожали. Про футбол им время от времени говорил. Ведь к тому времени успел окончить ФШМ в Лужниках и поиграть за дубль «Динамо».
Рос я в монастыре. В буквальном смысле: в Новодевичьем. Бабушка и дедушка по полосы матери трудились в Историческом музее, здание которого во время Величавой отечественной пострадало из-за бомбежки, и они были переведены в монастырь, считавшийся филиалом музея. Мамина сестра была там комендантом и выделила нашей семье комнатушку. Там я и родился в 1946 году.
Поправде, проживали в одичавших критериях. Как у Владимира Высоцкого — «на 30 8 комнаток всего одна уборная».
Бывшие полуподвальные палаты Иры Годуновой, сестры Бориса, разделили на девять комнатушек по 11 метров. В одной из них жили мы впятером. Один на всех жителей кран с прохладной водой на кухне, санузел — на улице, одна печурка на две комнаты.
При всем этом нам, детям, было сказочно отлично. Потолки — 4 с половиной метра. Старший брат повесил гимнастические кольца, на которых мы упражнялись. Лазили по башням и церквам. Рядом пруды, где в зимнюю пору катались на коньках, а летом ловили рыбу и плавали — я конкретно там плавать научился. Когда мне было семнадцать лет, дали квартиру в Новых Черемушках. Так я целый год после уроков входил в старый дом, запамятывая, что издавна переехал.
— Ваш дед — из Турции, видный деятель, политэмигрант. Неуж-то русское правительство не могло ему выделить достойное жилище?
— Дед возглавлял Турецкую коммунистическую партии, при этом ленинского направления. Он встречался с Лениным, дружил с Кемалем Ататюрком, считаем?? основоположником современного турецкого страны. Однако, когда Ататюрк принялся уничтожать коммунистов, пришлось «валить»: деда вывезли на русской субмарине. В столице России ему предоставили квартиру в центре. Вроде с 2-мя ярусами. Смутно её помню — небольшой был.
А в 1949 году деда, как тогда проводилось, по какому-то навету посадили. У моего отца к тому времени было уже трое детишек, и чтоб нас не репрессировали, от отца он был обязан отрешиться. При всем этом мой дядя, который служил в МГБ, совершил самоубийство, а тетя, выйдя замуж, отправилась в Ленкорань, чтоб про нее забыли. Когда после погибели Иосифа Сталина в 1953 году деда одним из первых реабилитировали, мы не имели права на льготы потому, что отказались от родственника. А вот 2-ой супруге деда, которая пошла по лагерям, выделили меблированную квартиру в центре города и не плохое пособие.
— Турецким языком владеете?
— Знаю практически два слова. Отец пробовал меня учить. А я страшился, что пацаны побьют, если выяснят. Для рожденных после войны все иноземцы были неприятелями-фашистами. Когда в 5-ом классе начали в школе учить германский, почти все ребята, у каких отцы погибли на фронте, решительно отказывались посещать занятия. Им просто ставили «тройки».
Сейчас жалею, что не выучился. Когда в 94-м приехали играться с «Галатасараем» в Стамбул, турки стали обращаться — там перед этим ученый-историк предал гласности статью о деде. Я же их разочаровал: простите, на вашем языке не разговариваю.
Однако помню, приезжал с папой на дачу к популярному турецкому поэту Назыму Хикмету, на коленях у него посиживал. Как-то посетили с супругой его могилу на Новодевичьем кладбище, а там как раз делегация из Турции была. Разговорились…
В Узбекистане во 2-ой лиге платили втрое выше, чем в «Динамо»
— ФШМ размещалась в Лужниках, недалеко от дома. Сам бог повелел туда отправиться?
— Да. Тем паче, что это была люксовая футбольная школа, куда собирали профессиональных несовершеннолетних со всего Союза. И 1-ая, в какой ввели стипендии.
— Не жалели, что не стали продвигаться по футбольной полосы?
— Так сложилось. Бесков, уходя в конце 1960 года из ФШМ в ЦСКА, взял с собой практически всех наилучших игроков. Я же отправился в «Динамо», в каком стал чемпионом Советский Союз в числе подростков. В шестнадцать лет впервые принял участие за дубль в игре с киевским «Динамо», за которое выступал Валерий Лобановский. Тогда турнир дублеров, нужно сообщить, был совершенно сложным: за команды время от времени выходило по несколько игроков главного состава. Игрались в Яхроме. Валера Маслов, помню, поддержал: «Парень, не страшись, я рядышком».
Потом мы с ним дружили, я ему постоянно билеты доставал на футбол. Как-то на «Локомотиве» игрались, а его, заслуженного мастера спорта и по футболу, и по хоккею с мячом, не пускают. Я его в ложу посадил.
— Такие случаи временами и с иными с популярными спортсменами случались…
— Покойная Лариса Нечаева (гендиректор «Спартака» в девяностые годы. — Прим. Sportbox) как-то отличилась. Вахтер не пустил в кабинет «Спартака» Симоняна и Парамонова, которые к Николаю Петровичу Старостину пришли. Они к Ларисе. А та сказала: «Не знаю таковых». Симонян прочно обиделся, а Романцев ей разнос учинил: «Не знаешь — спроси у кого-нибудь!»
— Однако мы незначительно отвлеклись от рассказа о вашей футбольной юности. Что воспрепядствовало для вас развиваться как игроку?
— Я женился в восемнадцать лет. В дубле же платили 60 рублей. После заседания тренерского совета после завершения сезона Константин Георгиевич Блинков провел со мной разговор. В «Динамо» места мне не было. Я тогда играл левого нападающего в системе «дубль вэ» 1-3-2-5, а в главном составе эту позицию занимал Валера Фадеев, входивший в олимпийскую сборную. Был еще Аркадий Николаев.
Мне предложили стажировку в хоть какой динамовской команде. Ленинград, Киров, Вологда, Махачкала — выбирай! Почти все ребята из дубля поехали тогда, к слову, в Республика Дагестан. Однако как уехать от юный супруги куда-то в общежитие? А также, я поступил в институт. В конечном итоге решил: на первом месте семья и учеба. Поигрывал лишь за заводскую команду «Альянс» на первенство города Москва — там тогда, к слову, уровень был чрезвычайно солидный.
— Все же позднее вы игрались во 2-м дивизионе…
— Произошла катастрофа: в возрасте 21 года от меланомы кожи погибла супруга, которая успела перед кончиной родить сына. Я глубоко переживал, и мать порекомендовала: «Уезжай отсюда куда-нибудь».
Был этот наставник Николай Фадеевич Ефимов. Он увидел меня на зимнем первенстве города Москва и позвал в череповецкий «Металлург», в каком я отыграл два года. Позже стал мотаться по классу «Б», что соответствует нынешнему второму дивизиону: Томск, Липецк. В Ленск судьба внесла, играл там на первенство Республики Якутия. В Узбекистане два года провел. Поездил, словом, по Союзу. Было любопытно, ну и средства отличные по тем временам зарабатывал.
В Самарканде повстречались с динамовцами — в одной отеле жили. «Что тебя, Хаджа, сюда внесло?» — спрашивают. Стали считать. Выяснилось, у них с премиальными втрое меньше.
— В конце 60-х, помнится, очень звучно сообщила о для себя колхозная команда «Политотдел» (Ташкентская область), которая выступала, на всякий случай, в первой союзной лиге…
— В Узбекистане много было таковых колхозов. Шальные средства платили. Помню, поехал в 1971 году в «Автолюбитель» из Термеза. Там был Коля Маслов, с которым в Череповце игрались. Позже он выступал в «Зените», а в конце карьеры даже капитаном «Локомотива» был.
Сыграли несколько игр — и за нами в Термез приехал глава республиканской федерации: уговаривал в «Пахтакор» перейти. Я не согласился — дескать, не готов для высшей лиги. А Колю уверили съездить в Ташкент на переговоры.
Как он говорил, принял его в собственном кабинете 3-ий секретарь ЦК коммунистической партии Узбекскистана. Протянул лист бумаги, на котором написал: заработная плата — 5 тысяч рублей и в конце сезона «Волга». «Меня этим уничтожили, — говорил Коля. — Я сходу согласился».
В Термезе он зарабатывал 1500 — тоже большие по тем временам средства. При всем этом оклад футболиста первой категории составлял 160 рублей. В динамовских и армейских командах доплачивали 20 рублей «офицерских». Плюс премиальные за победы приблизительно по 40 рублей. В конечном итоге, даже если все выигрывать, около 400 рублей.
Поиграв два года в Узбекистане, я заработал и на квартиру с мебелью, и на машину.
Админ ЦСКА застукал за столом с судьями
— При каких обстоятельствах Бесков позвал вас в луганскую «Зарю»?
— Это было еще в то время, когда я лишь женился и играл за «Альянс» (Бесков возглавлял команду из Луганска в 1964-65 гг. — Прим. Sportbox.ru). Мы арендовали поля в Лужниках. Иду после тренировочного занятия — а навстречу игроки «Зари», а замыкает процессию Константин Иванович. «Что на женитьбу не позвал?» — спрашивает. «Вы далековато». — «Силы есть? Не хочешь сыграть?» — «Да я целыми днями играться могу».
Отбегал 1-ый тайм за главной состав. После игры Бесков подступает: «Хочешь в «Зарю» поехать?» А у меня все та же проблема: супруга, институт.
— В конечном итоге вы пересеклись уже в 80-м в «Спартаке»?
— Бесков дважды меня приглашал. Админом там работал Володя Миронов, с которым мы дружили. Встречались в разных компаниях, однако он играл за подростков «Спартака», а я за «Динамо». Мне сообщили, что Володя увольняется. Когда же вызнал от него, что это не так, не согласился идти на «живое» место. Делал внештатно некоторые распоряжения. Однако позже с Мироновым все-же расстались.
— Трудно было работать с Бесковым? Он же не вытерпел возражений.
— Константин Иванович никаких вольностей не допускал. Он думал, что должен быть в курсе всего.
Как-то игроки попросили пошить им костюмчики. У меня был знакомый в «Мосодежде» (сеть магазинов. — Прим. Sportbox.ru). Привез несколько образцов средних размеров. Ребятам костюмчики приглянулись. Бесков же, узнав об этом, сделал мне замечание. Сообщил, чтоб не лез к игрокам в товарищи. Дескать, меньше станешь слушать и знать — легче будешь жить. Можно посодействовать с билетами на транспорт либо продуктами, а на прочее спрашивай разрешения.
В иной раз, когда Бесков уехал отдыхать, профессиональные союзы предложили бесплатные путевки в Венгрию. Все там прошло без проколов, даже товарищеский игра сыграли. А Бесков на меня обвалился: «Какое право ты имел игроков отправлять?!» — «Это не я, а профессиональные союзы». К счастью, на помощь пришла Валерия Николевна, жена Константина Ивановича: «Кость, с тобой не могли связаться. Я расспрашивала жен. Всем понравилось, никто из атлетов не пил». После чего Бесков успокоился.
— В общем, доставалось для вас время от времени?
— Мое преимущество было в том, что я пришел в клуб обеспеченным человеком и ничего не просил. В хоть какой момент мог развернуться и уйти. И Бесков был в курсе этого. С иной стороны, я выпутывался из ситуаций, с которыми, поправде, совладал бы не всякий.
— К примеру?
— Как-то дубль улетал рано утром из Баку. Билеты были у меня, а человек, который был должен меня разбудить, перепутал гостиничный номер. Команда уехала, но на рейс её, ясно не посадили. Когда я примчался в аэродром на такси, она уже отправилась назад в отель. Разминулись.
В срочном порядке улететь летом из Баку тогда было практически нереально. Мы билеты за 45 дней заказывали. Однако я связался с Москвой — и Аэрофлот посодействовал. Поснимали все брони — и прокурорские, и ментовские.
Иная история произошла, когда мы воспринимали киевское «Динамо». Сначала сезона подписывался контракт с управлением высотных домов об обеспечении приезжих команд гостиничными номерами. Однако график был известен, требовалось за 7 дней подавать в управление заявку. Очередь там была безумная, так что приезжать приходилось к 6 утра.
Заявку я подал, но в день прилета киевлян какое-то чутье сработало: дай-ка проверю, что там с номерами. Приезжаю в «Российскую Федерацию», а мне докладывают: все, дескать, в порядке, будут номера с подселением. Никаких одноместных номеров — лишь на 4 человека. Команду в принципе лучше селить на одном этаже, а здесь игроков разбросали по всему периметру.
Что делать, да еще в выходной день? Звоню с телефона-автомата — мобильных еще не было — в горком партии. «Все будет в порядке, — заверяет дежурный. — «Спартак» — моя возлюбленная команда». Не успел повесить трубку, как дама-админ выбегает меня находить на улицу: «Юноша, вы меня некорректно сообразили». Все подобрала — и одноместные, и двухместные номера, и люкс.
— Тогда ведь в отелях воспользовались недостатком номеров, так что в паспорт на стойке админа вкладывали вознаграждение. Нередко приходилось исполнять Остапа Бендера?
— Знакомые нередко просили достать билеты на самолёт либо в отель поселить. Средств никто не давал — думали, что я как админ и так договорюсь. Естественно, усердствовал устанавливать с людьми отличные деловые отношения, билеты на футбол высказывал предложение. А что еще? Футболки тогда были наперечет. Выручало, что Аэрофлот числился нашим благотворителем, однако в плане фактически денежной поддержки он был им больше на бумаге.
Когда в 1987 году в высшую лигу пробилась «Гурия», «Спартак» стал первым, кто полетел в небольшой районный центр Ланчхути. Уже во втором туре. Нам устроили торжественную встречу — профессиональные союзы, комсомол. Иду заказывать меню, а повар мне и гласит: «Товаров нет». — «Слушай, я же тебе наличными плачу». — «Ах, наличными! На данный момент на рынке все куплю».
А бывало, сами бегали с доктором Юрием Васильковым и массажистом рано утром на рынок либо к открытию магазина, чтоб приобрести на завтрак творог, сметану, сосисок. Ничего же не было.
— Как работали с судьями?
— Мы их встречали и располагали. Питанием же клуб сначала не обеспечивал — не было положено. Позже уже коллективными усилиями пробили на это сметный расчет. При этом, ходила шуточка, что из винегрета нужно зеленый горошек вытаскивать, чтоб в нее вписаться.
В один прекрасный момент несуразная и забавная положение дел случилась в отеле «Будапешт». Судьи привезли с собой пищу (им тогда копейки платили, не то, что на данный момент), накрыли в номере стол. Здесь я как раз 1-го из них доставил — судьи ведь нередко из различных городов приезжали, кто поездом, кто самолетом. Было горячо, открыли дверь. А по коридору идет админ ЦСКА. Видит, что сидим за столом. «Сейчас ясно, почему «Спартак» выигрывает», — полагает. А я же не буду говорить, что это меня угощают.
«Может, наставником дубля станешь?» — предложил Романцев
— Как удавалось лавировать меж Бесковым и Старостиным?
— Когда я пришел в «Спартак», отношения меж ними были как бы неплохими. Однако равномерно стали раскручиваться отягощения. У них же были различные взоры: Николай Петрович всю жизнь спартаковец, Бесков, однако трудился в различных клубах, постоянно чувствовал отношение к «Динамо» и думал, что Старостин проводил политику вразрез с его воззрением.
Я же, с одной стороны, воспитанник Бескова, с иной, трудился в тесноватом контакте со Старостиным как руководителем команды. Приходилось ходить по лезвию ножика. Слышишь, о чем они говорят в отсутствие друг дружку, и не имеешь права поведать. Они же оба думали, что я все докладываю иной стороне.
Когда в конце 1988 года Бескова освободили от должности, он навечно закончил со мной говорить. Как-то даже руку убрал, когда повстречались. Думал, что я обо всем знал, а ему не сказал. В конечном итоге он осознал, что снимали его на уровне управления профкомов, и мы помирились.
Решение об увольнении было принято, когда Бесков улетел отдыхать в Кисловодск. Позвонил мне оттуда и попросил повстречать, так как у зятя, Владимира Федотова, машинка сломалась. Условились, как вдруг он входит в кабинет — ранее намеченного прилетел. Радостный и удовлетворенный. Получил заработную плату, отдал средства бухгалтерам на торт с шампанским.
Здесь звонок из профкомов. Николаю Петровичу сказали, что Бескова принято решение высвободить от должности основного наставника. А позже позвонили еще из СМИ, где уже сверстали разгромную статью под заголовком «Теран в «Мерседесе». Собрали разную чушь. Бесков-де запивоха, и в «Спартаке» за него работают ассистенты.
Старостин сорвался с места и поехал в редакцию. «Ногами добивать не дозволю», — сообщил, возвратившись. Статью сняли. По другому на Бескове был бы поставлен крест.
— А так он еще выиграл с «Динамо» в 1995 году Кубок Рф, до настоящего времени последний трофей этого клуба.
— Однако Бесков все равно думал, что его снял Старостин, однако в действительности тот выручил его от позора.
По истечении некого времени Николай Петрович сообщил, что после того как «Спартак» занял в чемпионате 4-е место, в первый раз в восьмидесятые годы оставшись за чертой призеров, Бесков желал убрать из команды шестерых игроков главного состава. И заодно Старостина. Но ему будто бы сообщили: «Игроков — хорошо, а вот Николая Петровича ни при каких обстоятельствах не трогайте». Авторитет у Старостина был безумный.
— Бесков ведь в принципе был человек мнительный, не так ли? Игроков в сдаче игр винил.
— Романцев тоже мнительный. Как, наверняка, хоть какой наставник высшего уровня, который беззаветно предан футболу и всецело дает себя делу. Супруга Федотова говорила, что тот ходил с макетом футбольного поля в кармане, днями посиживал и тактические схемы разрабатывал. А также, всем этим наставникам был присущ склад ума победителей. Фуррор требовался в любом игре.
А здесь еще кто-либо в уши напоет. Как-то про меня напели. Олег Иванович вызвал меня, а я ему прямо произнес: «Если есть вопросы, звони. Сообщу, как есть, и пойдем вместе рожу лупить тому, кто домыслы распространяет». Несколько раз так побеседовали — и на данном все завершилось. Наставник несет гигантскую ответственность, а ему со стороны, бывает, сливают разную мерзость.
Обосновать, что киевляне заблаговременно получали очки от украинских команд, нереально, но мы были в курсе, что 1-ый секретарь ЦК Коммунистической партии Украины Владимир Щербицкий — ужасный болельщик киевского «Динамо». Данный клуб начинал чемпионат практически с припасом очков, а московские команды, напротив, желали одолеть «Спартак». Все же Бесков все равно два раза становился с ним чемпионом Советский Союз. При этом впервой, в 79-м, с ребятами, которых набрал в первой лиге.
Романцев же поработал и во 2-ой, и в первой лиге. При нем через «Спартак» 5 составов прошло. И я полностью не согласен с воззрением, что он собирал звезд. Популярными игроками приходили Пятницкий, Шмаров, Аленичев. Одновременно Онопко и Никифоров «служили» в дубле киевского «Динамо», а в Российской Федерации стали наилучшими. Романцев называл их дуэт одной из наисильнейших пар центральных защитников в мире. А он сам был заступником, так что осознает толк в обороне.
— Во время игр вы посиживали недалеко от Романцевым на тренерской лавке. Как бывший игрок, могли высказать свое мнение?
— Это было нереально. После игры он мог им вроде бы меж иным полюбопытствовать, и в главном мы сходились во взорах. В один прекрасный момент даже сделал полушутливое предложение: «Может, наставником дубля станешь?». «Нет, — говорю, — меня моя работа устраивает».
Касательно Бескова, то он, как начнешь разговаривать о футболе, отмахивался: «Молчи, 2-ая лига!»
Черчесов показал принципиальность — и упустил золото
— Вы ушли из «Спартака» в конце 2008 года при генеральном директоре Валерии Карпине, который расстался со почти всеми людьми Романцева, за что вы его на публике критиковали. Предполагаю, что вы навряд ли от него в экстазе?
— Самое увлекательное, что, когда он играл, мы дружили. Напористый был юноша, как и Станислав Черчесов. Оба были честны по отношению к футболу, не почивали на лаврах, работали как окаянные. А по другому было нельзя в команде, которая повсевременно становилась чемпионом.
У Черчесова не было этого вратарского дара, как у Дасаева — физические данные остальные. Однако он режимный, трудолюбивый юноша, который за счет работы достиг многого. Плюс посчастливилось, что попадал в отличные компании. В «Локомотиве» ведь, куда он уходил на год, в обороне тоже был мощный подбор игроков.
Карпин свое тоже работоспособностью взял. И ему посчастливилось, что в него поверил Романцев. Не стал никого приглашать, однако «Спартак» подумывал взять Канчельскиса. Выиграл бы у него Карпин конкурентную борьбу? Вопрос.
— Канчельскис после Евро-2020 о Черчесове отозвался чрезвычайно резко: «Был забавным вратарем, сейчас забавный наставник». Разделяете эту точку зрения?
— Недалеко от Бесковым и Романцевым он, естественно, рядом не стоял. Однако мне тяжело обсуждать его работу. Став основным наставником «Спартака», Черчесов несколько отодвинул меня от команды. А именно, я закончил находиться на тренировках.
Не могу ему простить другого — то, что он не включил Димку Торбинского в состав на игра с «Сатурном» на финише чемпионата 2007 года. Игрок, в то время наилучший в команде, проспал и немножко запоздал на установку. Так было надо дать нагоняй ответственному за побудку! Когда я после обеда будил игроков, то, обычно, по дважды каждому звонил, так как человек может не услышать либо опять уснуть. А Торбинского, по моему мнению, напротив, стоило похвалить: «Смотрите, как ведет работу по подготовке к принципиальной игре, какая психологическое состояние!» Однако Черчесов показал свою принципиальность. И чего достигнул? Утратили два очка в Раменском и упустили золото.
— Быть может. Черчесов был злой на Торбинского, так как тот переходил в «Локомотив», о чем было уже понятно?
— Так доиграйте поначалу сезон! Игрок же не рассказывал, что не будет выкладываться. Ведь наставник как постоянно спрашивает: «Готов на 100 процентов?» Если лишь на 80, то лучше не играйся.
А на последующий год Черчесов убрал Егора Титова и Максима Калиниченко.
— Что думаете о данной истории? Если у Карпина в команде нет неизменного капитана, то Черчесов возложил вину за нехорошие показатели как раз на капитана и его заместителя.
— Может, ребята и фыркали, но таковых потрясающих игроков, как они, как раз и не хватает в нынешнем «Спартаке». Если же в команде случается общий снижение, то это означает, что наставник кое-где недоработал.
Устремления были и у Бескова. В «Торпедо» он поставил вопрос об отчислении Стрельцова и Иванова, а в ответ услышал: «Нам легче вас убрать, Константин Иванович!» Позже в ЦСКА ему не нравился хохмач Бубукин, однако тот был чемпионом Европы 1960 года. Бубукин ушел в «Локомотив», но Бесков его и там нагнал.
— Не так давно вы высказали идея, что «Спартак» стоило бы опять доверить Дмитрию Аленичеву. Это реально?
— Почему нет? Руй Витория был должен бы сам написать заявление об увольнении, но зарубежные наставники обычно сообщают, что во всем правы. Как Роналд Куман, который выбил на данный момент из «Барселоны» огромную неустойку.
Трудиться в «Спартаке» почти все грезят. Однако на этот момент необходимы люди, прошедших огонь, воду и медные трубы. Подобные, как Аленичев и Титов. Дима собирал команду, выигравш?? в 2017 году чемпионский титул, и в том успехе 50% его награды. Аленичев — положительный человек, к нему с почтением относились бы игроки. Все-же это самый титулованный игрок в Российской Федерации, который побеждал и в Кубке UEFA, и в Лиге чемпионов.
Вопрос состоит в том, даст согласие ли он на данный момент пойти в «Спартак». Клубу нужно приобрести минимум 3-х-4 новых игроков. А с этим составом… У Карреры была больше классная команда.
Все же как человек, который отдал на протяжении нескольких лет «Спартаку», у меня есть надежда, что команда управится с сложностями, обретет стабильность и лучше рано, чем поздно, опять станет чемпионом. Верю, что победные традиции Старостина, Бескова и Романцева будут продолжены.
