Российская Федерация Баскетбола не прекращает отмечать 50-летний юбилей знаменитой победы мужской сборной Советский Союз над американцами в конце Олимпиады-1972 в Мюнхене.
Для Алжана Жармухамедова эта Олимпиада стала уже четвертым большим турниром в составе русской сборной. С 2-ух чемпионатов Европы (1967 и 1971) он возвратился чемпионом, с мирового первенства-1970 – бронзовым призером. Что интересно, окончил выступления в государственной команде тоже победителем, став чемпионом Европы-1979. Меж иным, за год до Мюнхена на первенстве материка 1971 года Алжан Мусурбекович оказался вторым снайпером в составе сборной Советский Союз, в среднем набирая по 12,9 очка. Результативнее тогда сыграл только Модестас Паулаускас. Даже у Сергея Белова очков оказалось меньше.
Четкие броски Жармухамедова чрезвычайно понадобились и в Мюнхене. В не самом ординарном игре с итальянцами (79:66) он, например, оформил дабл-дабл – 22 очка и 11 подборов. А в 1/2 финала с кубинцами (67:61) записал на собственный счет 15 очков. Более тогда набрал только Сергей Белов – 16.
— Игры в Мюнхене стали вам четвертым турниром в составе русской сборной. Чем запомнились прошлые?
— Неважно какая победа есть победа. Выигрывать чрезвычайно приятно. Однако я тогда относился к победам расслабленно. Не чрезвычайно чувственно их принимал.
— Вы не поехали на Олимпиада-1968 в Мехико. А как трудно было попасть в состав на мюнхенскую Олимпиаду?
— Уж точно потруднее, чем в сегодняшние времена. На данный момент не постоянно удается набрать 12 мощных игроков. Тогда же на место в команде реально рассчитывали минимум 20 человек. Приходилось работать чрезвычайно напряженно, чтоб захватить место в составе.
— С Владимиром Петровичем Кондрашиным когда познакомились?
— Только в команде. В чемпионатах Советский Союз, естественно, пересекались с ленинградским «Спартаком». Однако там только выходили на площадку и игрались. Кондрашина назначили сходу после того, как в 1970 году на мировом первенстве в Любляне мы заняли 3-е место. И тогда познакомились. Тогда же уже с ним мы выиграли Универсиаду в Турине. Американцы тогда стали вторыми, однако состав у них был солидный – несколько игроков скоро подписали договоры с клубами НБА и АБА. А тяжкий нападающий Джордж Макгиннис стал истинной звездой (двукратный чемпион АБА в составе «Индианы», участник 3-х «Игр всех звезд» НБА, который включен в сезоне-1975/76 в первую символическую пятерку. – прим. РФБ).
— В кинофильме «Движение ввысь» не один раз повторяется, что задачей сборной Советский Союз в Мюнхене было только 1-ое место. Так ли было в действительности?
— Непосредственно этот задачи не стояло. Естественно, все горели желанием выиграть Олимпиаду. Все-же победа на ней является самой высшей заслугой. Однако психологически мы шли к этой мысли равномерно. Если что-то и шла речь о первом месте, то больше в шуточной манере.
— Кроме исторического конца, чем еще запомнились игры в Мюнхене?
— Террористическим актом, естественно. Захват членов израильской делегации оказался чрезвычайно мощным ударом. В Старой Греции на время Олимпиады прекращались все войны. Зная, что погибли невинные люди, играться было трудно и особенно. Однако когда вышли в конце на площадку, все об этом попытались запамятовать.
— Никакого конца со команде Соединенных Штатов не было бы, если бы не успешное выступление в прошлых матчах — 8 побед из 8. Какие из этих игр оказались самыми трудными?
— Мы шли просто, пока в 1/2 финала не повстречались с Кубой. Чрезвычайно напряженный игра был. Быть может, мы сами плохо настроились, может, кубинцы отлично сыграли. Перед той игрой все и произошло. Я жил один, длительно не мог заснуть. Вдруг в ночи раздались выстрелы – один, 2-ой. Подумал, что кто-то балуется. А утром, когда команда собралась в ленинской комнате, нам сказали о захвате пленников. Чтоб попасть в столовую, нужно пройти по олимпийской селе мимо того строения. Видели боевиков на балконе с автоматами.
— Меж 1/4 финала и концом прошло примерно 3 дня. Как готовились? Как настраивал команду Кондрашин?
— При текущем положении дел настроиться было тяжело. Пошли дискуссии, что Олимпиада может окончиться заблаговременно. Чрезвычайно тяжелое было психологическое состояние, и подготовка вышла скомканной. Однако мы усердствовали гораздо меньше мыслить о конце, чтоб не перегореть.
— За счет чего получилось сыграть со команде Соединенных Штатов на равных?
— Это все-же награда Кондрашина. Он в конечном итоге сумел приготовить нас так, что команда оказалась боеспособной, верно была готова психологически и горела желанием одолеть.
— Три последние секунды игрались трижды.
— Я успел принять участие только в первой «версии» этих 3-х секунд. После того, как Даг Коллинз забил два штрафных и вывел сборную США вперед, я схватил мяч и из-за лицевой дал пас Сергею Белову. Он изловил мяч, и сходу прозвучал свисток. На судейском столике тогда стоял стеклянный цилиндр, который загорался в то время, когда какая-то из команд просила тайм-аут. Однако в горячке этого сходу не увидели. Когда же узрели – сходу приостановили игру. Кондрашин поменял меня на Ивана Едешко, я сел на лавочку и накрыл голову спортивным костюмчиком. В то время мысли были чрезвычайно тяжелые, кошмарные. Я посиживал и думал, как это так: вести в счете весь игра, а за три секунды до конца дать конкуренту выйти вперед и забрать победу. Если честно, в то время я уже был «потухший». И 2-ые три секунды не видел – только позже поглядел их в записи. Вдруг слышу, как Владимир Петрович орет: «Ваня! Сашке пас! Сашке пас!». Я тогда костюмчик с головы снял – и как раз своевременно, чтоб узреть эту последнюю передачу через всю площадку. Когда Александр Белов изловил мяч, мелькнула идея: лишь бы пробежку не сделал. Однако он чрезвычайно аккуратненько положил мяч от щита в кольцо.
— Какие мемуары остались про то, что было сходу после игры?
— Мы посиживали в раздевалке и ожидали решения судейской коллегии – победа либо переигровка. Кое-где часа два, наверняка. Однако его все не было, и нас отвезли в олимпийскую деревню. Я пришел в свою конурку, лег и отключился. Позже как будто током стукнуло – проспал менее 15 минут. Вертелся до 9 часов утра – так и не сумел уснуть. Мы встали, поглядели телек, решения все не было. И только в час дня влетел Сергей Григорьевич Башкин и сказал, что мы – победители Олимпийских игр. И здесь началась самая реальная кутерьма.
— Как вас повстречали в столице России?
— На данный момент этого уже нет, а ранее была традиция: все победители Олимпийских игр оставались до конца Игр и ворачивались все вместе «золотым» рейсом. Вот им мы и прилетели. В аэропорту собралось чрезвычайно много народа. Плакаты, поздравления, большая всеобщая удовлетворенность – было чрезвычайно приятно.
— Через пятьдесят лет сохранилось чувство, что сборная Советский Союз тогда сделала величавое дело?
— Я и к этой победе отношусь довольно расслабленно. Однако, естественно, это было чрезвычайно важное событие в баскетбольной жизни СССР. Наверняка, если б через четыре года стали чемпионами в Монреале, тоже было бы чрезвычайно приятно. Однако мы не выиграли. Ну и 2-ой раз уже совершенно не то, что в 1-ый.
