Российская Федерация Баскетбола не прекращает отмечать 30-летний юбилей исторической победы женской сборной на Олимпиаде в Барселоне.
Основной наставник Объединенной команды Евгений Яковлевич Гомельский считал разыгрывающую Иру Сумникову собственной правой рукою. И нередко приговаривал: «Запомни, ты – хозяйка на площадке. Ты формируешь игру, но с тебя и особенный спрос». Так что в том, что из Барселоны сборная возвратилась с золотом, есть большая её награда.
— Верили перед стартом Олимпиады, что сможете стать чемпионками?
— Мы готовились четыре года. Сделали заключения после прошедших Игр в Сеуле, где уступили американкам в 1/2 финала. Никто в нас не веровал, не считая, наверняка, наставников и нас самих. Однако Евгений Яковлевич Гомельский произнес: если выполним установку, будем играться дисциплинированно — победим.
— Проигрыш в стартовом игре с Кубой воздействовало на настрой?
— Естественно. Настроение, выскажемся так, стало не отличным – настраивались-то на иной итог. В ФРГ перед Олимпиадой выиграли у кубинок 30 очков. Однако наш тренерский штаб сделал чрезвычайно грамотный тактический ход. Нас не ругали, а угостили после игры испанским вином. Выпили немножко, по бокалу. Наставники сходу объяснили: весь турнир впереди, и все в наших руках. И мы воспряли духом, возник положительный заряд – что можем играться и одержать победу.
— В той игре против Кубы вы сделали 10 утрат. Когда-нибудь еще бывало подобное?
— Бывало и больше – 12, даже 15. Моей главной целью, как разыгрывающей, было отдавать действенные передачи. За утраты очень не ругали, относились с осознанием, что это тяжело – отдать этот пас, после которого иной игрок расслабленно наберет 2 очка. И чтоб его сделать, нужно над этим хорошо подумать.
— Однако в 4 оставшихся матчах у вас набралось всего 2 утраты. Что посодействовало недопустить значительного числа просчетов?
— Свела риск к минимуму. Сообразила, что у нас самая наилучшая команда, и риск не приносит результата. Лучше сыграть надежно. Плюс, естественно, свои поправки занесли наставники. А на Олимпиаде этого формата нужно верно делать установку. Импровизация – это, естественно, отлично, но уровень соперниц чрезвычайно высок, важен каждый тактический ход. Смогла перестроиться и сыграть с наименьшим числом утрат, но действенно для команды.
— В последующей игре с Италией вы не ошиблись никогда и при всем этом сделали 6 перехватов. Так было велико желание реабилитироваться?
— Естественно, мы чрезвычайно желали выиграть. Проигрыш от Кубы – случайность на старте соревнования. Притом было много вопросов. Еще на сборе в Новогорске мы не были в курсе, что точно поедем на Олимпийские игры. Не было экипировки, игровой формы. Когда приехали в Барселону, издержали на это целый день. Чрезвычайно неловким было тренировочное время, плюс длительно ожидали автобусы. Схожее, естественно, естественный процесс на Олимпиаде, но он добавил стрессовости. А именно, в концовке игры с Кубой я не забила из-под щита. И чрезвычайно желала обосновать, что приехала не напрасно и готова на 100 процентов.
— После того, как наша сборная пересекла финиш в группе 2-ой, прояснилось, что уже в 1/2 финала предстоит битва с Соединенными Штатами.
— Мы были в курсе, что у американок совершенно иной уровень физической подготовки. После первого тайма повели 10 очков, и нашей основной целью было удержать это преимущество за счет защиты. Поставили «зону», но одновременно усердствовали защищаться и лично. Меня тренерский штаб поменял – чтоб успокоилась. И в концовке нам это понадобилось.
— Чем в особенности запомнился 1/2 финала с Соединенными Штатами?
— Во время перерыва после собрания, когда наставники вышли из раздевалки, мы с девчонками сообщили друг дружке: «Либо на данный момент, либо никогда!». Данный момент отложился в памяти сильно отлично. Выходили на 2-ой тайм с самым суровым настроем – как на последний бой, который тяжелый самый. Один из главных моментов – когда я перехватила мяч в центре и дала действенную передачу. Мы в принципе отлично употребляли резвые отрывы и отлично бежали – втроем с Еленой Швайбович и Светланой Заболуевой. А под щитами никому не давали проходу Наталья Засульская и Елена Худашова. Готовы были чрезвычайно благопристойно. Когда одолели американок, сходу все равно не поверили. Помню, как подбежали наставники. Понимание этого фуррора пришло позднее.
— Были ли в вашей карьере больше калоритные победы?
— Чрезвычайно запомнилась победа на чемпионате Европы-1991. В конце обыграли чрезвычайно сильную Югославию с Муянович во главе. Я на том состязании получила приз наилучшему заступнику.
— Можно сообщить, что после этого фуррора команда уже не имела права проиграть конец китаянкам?
— Мы даже не думали об этом. Были в курсе, что выиграем. Это, естественно, самоуверенность, но перед Олимпиадой мы провели в КНР порядка одного месяца, чтоб научиться играться с азиатскими сборными. Это была тренерская задумка. Команда провела много турниров, изучая различный баскетбол – в США, Стране восходящего солнца, КНР, Австралии. Заполучили солидный интернациональный опыт. И верно знали: основное делать установку наставников, без отсебятины. В минутном перерыве Евгений Яковлевич и Вадим Павлович Капранов улыбнулись. Сообщили: «Расслабленно, нужно доиграть». Стоимость того игры была велика, но мы были убеждены в для себя. Настал тот момент, когда после побед возникло спокойствие, выходила командная игра. Мы ощущали наставников и друг дружку.
— А понимание, что стали олимпийскими чемпионками, пришло сходу?
— Я позже после Игр уехала зарубеж. И не сообразила, что мы сделали. Понимание, наверняка, пришло только тогда, когда заканчивала трудовую деятельность в московском «Динамо». Ну и то позже. Оно приходило равномерно. На данный момент, после тридцать лет понимаю – мы вправду это сделали! А тогда продолжила расслабленно играться далее – будто бы мы выиграли очередной интернациональный турнир.
— Ваш старший брат Георгий Свириденко 4-мя годами до этого в составе сборной Советский Союз стал победителем Олимпийских игр по гандболу. Какими были его 1-ые слова после вашей победы в Барселоне?
— Когда в Сеуле они уже получили золотые медали, команде нашей страны еще предстоял игра за 3-е место. Команда жила на 15-м этаже, и нам не разрешали выходить перед игрой. Он мне снизу демонстрировал: я получил золото. И это вдохновило на игру за бронзу – подобные игры тоже нужно уметь играться. Могло показаться, ты уже не стал чемпионом, но принципиальна неважно какая медаль. Тем паче на Олимпиаде. А позже, когда в Барселоне мы выиграли золотые медали, произнес: «Сестра, ты сделала это!». Так что у нас в семье сходу два олимпийских чемпиона.
— Общаетесь нередко?
— Чрезвычайно плотно. Он в ФРГ работает наставником, но раз в год непременно встречаемся у матери в Минске. Нередко езжу к нему. Семейные узы чрезвычайно мощные. Постоянно вспоминаем наши победы и обмениваемся впечатлениями.
— С 30-летним юбилейной датой поздравил?
— Да, естественно. Сей день мы провели как раз у матери на даче. Если честно, на данный момент понимаешь, что наши победы уже кое-где далековато. И отлично, что есть дни, когда о них можно вспомнить.
Когда мы приехали в Сеул, нам разрешили пойти на открытие Олимпиады. Что случается далековато не постоянно – зависит от расписания. И когда все уже стояли на поле, по традиции запустили в небо голубей. Так один из них прилетел прямо к нему в руки. Атлеты — люди суеверные. У нас есть даже фото, и мы всегда вспоминаем тот случай. Счастье как будто само в руки прилетело.
